Зацветут весной сады, не к лицу будет маска печали.
Разведут над Невой мосты, ни к чему наши ругани станут.
И не будут стучать сердца, перестанут, как будто нет жизни.
Ты захочешь увидеться вновь, опровергнув силу привычки.
Не грози мне проклятием чувств, наизусть знаю все твои риски.
И не стоит учить меня жить, оставляя посланья в записках.
Впереди еще море любви, ран безбрежных затянутся виды.
Не проси прощенья опять, на тебя не была я в обиде.
Расскажи сказку на ночь и всё, я на утро сменю одеяло.
Не проси, я по воле иду, против воли – это значит сначала…
Ты уткнешься носом в плечо и поведаешь путь не из легких.
Ну, а я по привычке вдохну серый дым, отфильтрованный в легких.
Равнодушие мной завладеет, на тебя навеяв тоску.
В лоскуты, разорвав твою душу, я к тебе себя не верну.
Утомленная всей твоей жизнью и рассказами сказок в ночи.
Обниму лживо я твои плечи, прошептав нежно: хватит, молчи.
А на утро будет сцена прощанья, не захочешь меня отпускать.
Только что с меня взять мой желанный, это ты научил изменять.
Скрипнет дверь, происки ветра, я замерзну стоять и уйду.
Сам жалеешь, что из наивной и нежной, ты слепил чужую мечту.
Полон край терпенья и боли, разорвать не пучится нас.
Я не буду при скандалах боятся, что не выпадет вновь «сектор шанс».
Затянулась сладкой свободой, наш сценарий поделен на два.
Нам захочется в чувствах признаться и остаться вдвоем навсегда.
Вновь попытки твои наблюдаю, будто голубь стучишься в окно.
Я за всё тебя милый прощаю, за надежду, что разбил, как стекло.
Серым стал для тебя кусок неба, не пытайся раскрасить любовь.
Ведь про нас не напишут в газетах и не выпустят ввысь сто шаров.
Бредешь, милый, ты мной еще бредешь, очень жаль стало видеть тебя.
Мне не склеить, что разлетелось, при нечаянном спуске курка.
Отними мои крылья удачи, всё равно не вернешь ты меня.
Продавать свою дьяволу душу, не получится, как могу я.
У тебя: опрокинуты чашки и разбитое сердце молчит…
Безысходность твою душу гложет, наше прошлое молишь ожить…
Сбереги, сохрани, что имеешь, и ва-банк не стоит идти.
Проиграешь ты нас, разменяешь на холодной пластмассы куски.
Сорван куш, я улетаю, не проси всё поставить на кон,
Умолять, я прошу, не стоит, в разговоре с тобой сменить тон.
Красный воск плавил нам душу, чуть прозрачнее – наша любовь.
Мы распяли на деньгах своё счастье и по венам – вино, а не кровь